Эта задача понимания отчасти облегчается происходящей в наши дни "контрреволюцией" (которая, впрочем, всего лишь следующий революционный этап), а отчасти и общим состоянием мира: завершением двадцатого века христианской истории - века, как кажется, критического и переломного для всей мировой истории в целом; века, в котором не писателями-утопистами и революционерами-подпольщиками, но лидерами мирового сообщества и всей стоящей за ними военной и финансовой мощью было официально заявлено и с энтузиазмом начато построение "нового мирового порядка" - последней и главной цели всей предшествующей мировой революции и, по всей видимости, последнего (хотя, быть может, и продолжительного) периода мировой истории, ибо земными человеческими силами и средствами сокрушить тотально утвердившийся во всемирном масштабе "новый порядок" будет уже невозможно - для этого понадобится пришествие на последнюю битву во главе небесных воинств "Царя царей и Господа господствующих" (Откр.19,16), что и положит предел истории "мира сего".
ПЕРВЫЙ РЕВОЛЮЦИОНЕР
О революции вообще и русской революции в частности к концу XX века известно и написано уже очень много, настолько много, что порой даже становится невыносимо и страшно. Вновь повторять все это вряд ли нужно, куда важнее, как кажется, видеть и понимать духовную суть происходящих революций. Для христианского сознания это, конечно, совершенно ясно.
За всеми бывшими революциями просматривается по сути одно и то же: неприятие существующей, данной от Бога, реальности бытия, нежелание, неумение и бессилие найти в ней свое место и свой путь, а потому и ненависть к ней, попытка свергнуть и изменить эту реальность и утвердить некоторую иную, соответствующую своим желаниям и намерениям.
Ясно, кто был первым революционером, восставшим против Творца своего и пожелавшим свергнуть Его власть и занять Его место. Будучи свергнутым с Неба, он не оставляет своего намерения ни на мгновение и продолжает неутомимо строить свою вселенную, свой мир, во всем противящийся Богу и законам Его, но, по сути, лишь во всем пародирующий и извращающий мир Божий, во всем паразитирующий на нем, ибо в отношении подлинного творчества зло бесплодно. Для построения своего зло может лишь обмануть, разрушить, украсть и извратить то, что принадлежало ранее Богу, - "Тать не приходит, разве да украдет, и убиет, и погубит" (Ин. 10, 10). Дар свободы воли человека делает возможным похищение человека у Бога. С этой целью сатаной и инициируются все революции на земле, начиная с первой - преступления Адамом и Евой установленного Богом порядка, и ради чего? - ради своего чувственного вожделения и внушенного сатанинского желания быть "как боги, знающие добро и зло", - то есть "богами" самими по себе, помимо Бога и законов Его.
Все последующие революции земной истории являются лишь повторением, углублением и дальнейшим развитием этой первой. "Все, сколько их не приходило предо Мною, - говорит Спаситель, - суть воры и разбойники..." (Ин. 10, 8). Но с особенной очевидностью это проявилось, конечно, в христианскую эпоху. Бунт против Христа Спасителя по сути своей был уже доведен до конца - убийством Его на Кресте, в чем, конечно, со всею окончательной ясностью и проявились природа этого бунта и стоящий за ним дух. Вся же продолжающаяся с тех пор борьба есть лишь попытка "злых виноградарей" завладеть чужим имением совершенно в соответствии с евангельской притчей: "Это наследник; пойдем, убьем его и завладеем наследством его" (Мф. 21,38).
КТО "БЫЛ НИЧЕМ"?
Существование Церкви Христовой, а потом и государств, пытающихся устроить свою жизнь по заповедям Христовым, слишком явно противоречило тотальным устремлениям князя мира сего, чтобы он не попытался возбудить против них революций внешних и внутренних.
Вся история Церкви сопровождается ересями, расколами, а политическая история - религиозными войнами и распрями, отпадениями от Православия целых народов и стран. Явно антихристианскими были европейские буржуазные революции XVII - XIX вв. Антихристианской (по намерениям) были "наша" Февральская революция и, уже очевидно, Октябрьская.
Эти революции во многом достигли своих целей и подвели окончательную черту под эпохой, которую условно все-таки можно назвать "Христианским миром". Но сатана не был бы самим собой, если бы остановился на этом. Цель сформулирована была прямо в известных словах "Интернационала": "Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем - мы наш, мы новый мир построим, кто был ничем, тот станет всем".
"Ничем", кстати говоря, в Божием мироздании является, конечно, не угнетенный пролетариат, как нам когда-то говорили, объясняя смысл этого гимна. "Ничем" является только зло, не имеющее своей собственной онтологической сути и являющееся только отсутствием, отрицанием и извращением добра. Что же касается пролетариата и буржуазии, то, думается, сатане, по сути, глубоко безразлично, какими орудиями и средствами он достигает своих целей: в борьбе с христианским миром можно сделать ведущей силой буржуазию, а можно и пролетариат, а можно, наконец, столкнуть их между собой - все это ведь неважно, лишь бы поддерживать кипение "разума возмущенного", готового идти "в вечный бой". Пользуется он своими инструментами, конечно, весьма умело, и потому самые, казалось бы, противоположные друг другу силы мира сего работают на одну конечную цель, и любые сменяющие друг друга в истории революции, войны и потрясения прокладывают дорогу одному - пришествию и воцарению антихриста.
"ПЕРМАНЕНТНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ"
Наступившее после европейских буржуазных революций Новое время со своим обожествлением прогресса и науки, со всеми своими философскими, социальными и нравственными построениями явилось в целом, как мы теперь достаточно ясно видим, временем упадка и разложения христианского сознания и духа. Революционный террор и построение социализма в России (которые, впрочем, изначально вдохновлялись и обосновывались теми же самыми идеологическими построениями, и лишь по ходу жизни приспосабливались к реалиям российской жизни) привели, естественно, к подобным результатам, хотя и другим путем и, безусловно, не всех.
Две мировые войны XX века и политика послевоенного восстановления и обустройства Европы продвинули дело строительства нового мира далеко вперед, а крушение социалистической системы в СССР и Восточной Европе (победа контрреволюции?) смело еще один ряд барьеров на этом широком пути (разрушая, в частности в России, все то здравое, что еще оставалось после социализма в нравственности, культуре, медицине, науке, хозяйстве, армии, социальном обеспечении, образовании и проч., - разрушая не военным террором, но иначе - экономически и нравственно). Конечно, барьеры на этом пути к мировому единству еще остаются. Есть еще, например, такая могучая (хотя, впрочем, не несущая с собой христианского мироустройства, по крайней мере пока) сила, как контролируемый коммунистической партией быстро развивающийся Китай с более чем миллиардным населением, а потому можно ожидать новых попыток передела мира, революций, потрясений и войн. Возможно, коммунизм или некое подобное ему учение, адаптированное к современным условиям, опять войдет в моду (что мы и видим в последние годы в России и в других регионах) и станет главной движущей силой мировой революции, ибо это сила куда более свирепая, яростная и действенная, чем расслабленный буржуазный либерализм.
На конечную цель работают не только социально-политические революции. История нашего века показывает, что в эту упряжку в полной мере могут быть включены, и действительно включены, например, так называемые научно-техническая и сексуальная революции и вообще все те изменения жизни, творчества и сознания (индивидуального, группового, национального и религиозного), которые проникнуты революционным духом, то есть противлением тем нормам жизни, которые установлены для человека Богом. Таким образом, совершается "перманентная революция", к которой когда-то призывал известный революционер Лев Троцкий и суть которой в том, что каждый ее этап вытекает из предшествующего и порождает последующий.
МУЗЫКА РЕВОЛЮЦИИ
Здесь, вообще говоря, открывается очень серьезная и трагическая тема соотношения революции и человеческого творчества. Революция ведь действительно "обрамлена всей романтикой творчества", как написал в 1917 г. Андрей Белый, свидетель и в некотором смысле участник революции. Дар свободы и дар творчества - дары чрезвычайные, а потому и требующие от обладающего ими чрезвычайной осторожности, трезвости и даже аскетизма, чтобы не стать заложником своего дара, не оказаться обольщенным и обманутым через него и мобилизованным на служение сатанинским целям.
Революционные эпохи таят в себе немалые соблазны для творческого сознания, особенно не укорененного в Боге, ведь в революционных потрясениях и сломах, "в минуты роковые" мира сего художественному, творческому взгляду могут действительно открываться чрезвычайно глубокие понимания и рождаться совершенно новые, завораживающие своей свежестью и силой, вдохновляющие и манящие своей свободой художественные средства. "Музыка революции" очаровывает и являет все происходящее в каком-то ином - возвышенном, поэтически-преображенном и грандиозном виде: "Что же задумано? Переделать все. Устроить так, чтобы все стало новым; чтобы лживая, грязная, скучная, безобразная наша жизнь стала справедливой, чистой, веселой и прекрасной жизнью... Размах русской революции, желающей охватить весь мир (меньшего истинная революция желать не может...), таков: она лелеет надежду поднять мировой циклон, который донесет в заметенные снегом страны - теплый ветер и нежный запах апельсинных рощ; увлажит спаленные солнцем степи юга - прохладным северным дождем.
"Мир и братство народов" - вот знак, под которым проходит русская революция. Вот о чем ревет ее поток. Вот музыка, которую имеющий уши должен слышать".
Эти слова, написанные в январе 1918 г. несомненно выдающимся и весьма тонко чувствующим жизнь поэтом Александром Блоком, лишний раз показывают, с какой мощной и тонкой очаровывающей силой может действовать эта "музыка революции", в том числе и на "имеющих уши".
НАША ГЛАВНАЯ ЗАБОТА
История русской революции являет, к сожалению, немало примеров подобных обольщений среди людей, несомненно творчески одаренных, но которые "не исправи сердца своего, и не увери с Богом духа своего" (Пс. 77,8). Здесь вообще таится изощренное коварство революций - обольстить человека (или целый народ) некоторой идеологией. Идеология вообще - это система ложного сознания, всегда неизбежно уводящая своих последователей от подлинной личностной любви (в христианском понимании этого слова) и реальной "живой" жизни и приводящая, в конечном счете, к патологической ненависти как к другой человеческой личности (а ей неизбежно становится всякая другая человеческая личность и вообще личность как таковая, личность как образ Божий), так и к реальной жизни как неизбежному проявлению и свидетельству бытия Божия.
Цель обольщения - завладеть богоподобной свободой человека и способностью творить, чтобы извратить его и заставить служить злу. Здесь и цель всякой революции, и место ее действия - дух человека, или, говоря словами Ф.М.Достоевского, - сердце человека, являющееся полем битвы диавола с Богом. Здесь - в духе и сердце - происходят главные победы сатанинской революции, а все остальное - воплощение последствий этой победы. Ни материя, ни научно-технический прогресс, ни художественное творчество, ни даже какие-то изменения в церковной жизни не являются злом сами по себе - злом и орудием зла делает их дух человека, сам ставший проводником и орудием сатанинского духа - духа противления Богу и законам Его, духа революции.
И вот здесь-то и должно совершаться, как кажется, наше главное покаяние, здесь должна быть наша главная забота - не давать своему духу и своему сердцу заражаться тем греховным состоянием, которое все более и более поражает мир на его погибельном революционном пути, - состоянием гордости, своеволия, самооправдания, самоуслаждения в своих похотях, ропота и противления всему тому, что от Бога исходит, тому внутреннему строю жизни и души, тому типу межчеловеческих отношений, которые установлены Богом, к которым призывает Евангелие, которые выстраданы, поняты, осмыслены и сохранены опытом Церкви, тому, что можно определить понятием "покаяние". Может быть, в этом хранении покаянного устроения сердца своего - то последнее, что еще осталось нам в конце мировой истории, то самое главное, чего ожидает от нас Бог.
"КОГДА РАЗРУШЕНЫ ОСНОВАНИЯ, ЧТО МОЖЕТ ПРАВЕДНИК?"
Быть может, с этой точки зрения станет более понятным подлинно христианское поведение Царя-мученика Николая II во дни революции. Желая сохранить свою власть любой ценой, он, вероятно, смог бы собрать вокруг себя верные еще силы армии и первым учинить превентивный террор против предательского генералитета, дворянства, депутатов Думы и других противников его власти из всех сословий. Возможно, ценой определенного числа жертв свою власть он бы сохранил и история сложилась бы по-другому. Но тогда он сам стал бы уже не православным императором, опирающимся на доверие и сознательное, Бога ради, послушание своих подданных, а тем же революционером, насильно навязывающим свою власть тем, кто этого не хочет. Видимо, он понимал и чувствовал, что пред Богом это неправедно и невозможно, и предпочел пойти тем крестным путем, который перед ним открывался. "Когда разрушены основания, что может праведник?" (Пс. 11,3).
Оказывается - может: может, взяв крест свой, идти вслед за Спасителем до конца, может взойти на свою Голгофу, может, наконец, отдать свою жизнь в жертву умилостивления за грехи народа, впадшего в безумие богоборчества. Диктаторы и великие революционеры обычно так себя не ведут (да и не могут) и ради достижения своих целей не останавливаются ни перед чем. Ну а то, что смысл жертвенного христианского поведения Царя-мученика остается по-прежнему непонятным для многих (в том числе и верующих) людей, показывает, в частности, и то, как глубоко революционный дух укоренен в нас.
БУДУЩЕЕ МИРА НЕ БУДЕТ СВЕТЛЫМ
Сегодня нет недостатка во всевозможных проектах спасения и обустройства России, вот только сами они имеют все тот же недостаток: почти все они - все то же самое построение и обустройство мира сего, все так же забывающее о Боге или извращающее представление о Боге таким образом, чтобы Он этому строительству не мешал, или, наконец, великодушно отводящее Ему некую небольшую нишку в этом большом общем доме. Но Камень, который отвергают эти новые архитекторы и каменщики, по-прежнему остается "главою угла", и поэтому "напрасно трудятся строящие" этот новый дом, поскольку не Господь созидает его (Пс. 126, 1). Впрочем, эти новые строители Вавилонской башни "нового мирового порядка", как и те, прежние, одержимые страстью построить башню до небес и "сделать себе имя" (вопреки воле Божией), "не отстанут они от того, что задумали делать" (Быт. 11, 6), пока их не остановит Сам Господь. Однако это произойдет лишь в самом конце мировой истории, а до этого власть над миром будет принадлежать им. Это время наступает - и наступило уже.
Это надо ясно понимать уже сейчас и не тешить себя иллюзиями светлого будущего. Будущее мира не будет светлым. Да, многие из нас вопреки всей видимой сегодняшней реальности живут надеждой (да и возможно ли жить иначе действительно верующему и любящему сердцу?) - надеждой на возрождение России и Православия, вдохновляясь (иногда бессознательно) в глубине сердца своего идеалом Святой Руси. Сияющий светом Царства Небесного, этот идеал может быть в ходе истории предан, отвергнут и забыт частью или большинством народа, но, даже и не наблюдаемый нигде в реальности, он не может быть, по сути своей, извращен и разрушен именно потому, что светит нам из Царства Небесного и причастен вечности этого Царства. И кому-нибудь он будет светить всегда, "даже до конца" мира.
Мы верим и знаем, что Богу все возможно, мы знаем, кроме того, какие жертвы принесены в лице новомучеников российских, не отвергших этого идеала. Богу все возможно, и в России еще, наверное, возможно очень многое, даже и восстановление подлинной законной православной монархии. Но и в этом случае, и даже если в России предсказанное старцами возрождение Православия еще не наступило (хотя, возможно, это возрождение происходит уже сейчас), то оно, это благодатное время, как следует из тех же предсказаний, продлится недолго. Старец Серафим Вырицкий, например, говорил всего лишь о пятнадцати годах. Но даже если этих лет будет отпущено больше - все равно общего хода истории это не изменит, и мировая революция все-таки дойдет до своего победного конца:
"Откроется человек греха, сын погибели, противящийся и превозносящийся выше всего, называемого Богом или святынею, так что в храме Божием сядет он, как Бог, выдавая себя за Бога" (2 Фее. 2,4).
И "победа" эта будет состоять не столько даже в установлении власти над миром, сколько во власти над внутренним миром и духом человека. Как это может быть, можно довольно ясно изучить на примере существующих уже сегодня тоталитарных сект, этих уже проступивших островков и плацдармов грядущего нового мира.
"ВЫ НЕ ПО ПЛОТИ ЖИВЕТЕ, А ПО ДУХУ"
Для христиан это будут времена тяжкие, чтобы не сказать лютые. Система тотального контроля, технологические контуры которой отчасти просматриваются уже сейчас, сделают невозможным никакое внешнее сопротивление режиму или неучастие в нем (бежать будет некуда по причине его мировой планетарной тотальности). Но даже и это не самое, быть может, страшное. Для христиан во враждебной Римской империи или в большевистской России почти всегда оставался возможным путь открытого исповедничества и мученичества: либо быстрой смерти, либо медленной в лагере. Впрочем, сотрудники НКВД пытались порой заниматься "переубеждением" граждан, "не желавших расставаться с религиозными пережитками и предрассудками", и даже не без успеха. Но все-таки методы были еще слишком грубые для того, чтобы по-настоящему переделывать душу человека.
Вспоминается в связи с этим история про одного новомученика-священника, которого в годы гражданской войны революционные солдаты пытались заставить отречься от Бога, отрубая ему по частям руки и ноги, и после каждого удара спрашивая, отрекается ли он от Бога. На что он каждый раз отвечал: "Тело ваше, а душа - моя". Здесь исполнились слова евангельские: "Не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить" (Мф.10,28) и проявилась сила христианского духа, с одной стороны, и бессилие повлиять на душу - с другой.
Но теперь многое изменилось. С одной стороны, христианский дух все более угасает, а с другой - становится все более ясно, что наиболее важная и ценная власть - это власть именно над душой и сознанием, а потому и разрабатывается немало тонких и изощренных технических, психотехнических и часто соединенных с ними явно бесовских духовных методов глубокого воздействия именно на душу человека. Поэтому можно предполагать, что будущий тоталитарный режим вовсе не захочет умножать число христианских мучеников, но попытается приложить все усилия и хитрость для искоренения веры в каждой душе. Сохранить веру в таких условиях будет действительно подвигом великим, ибо власть над "человеческой плотью" будет в те дни почти полной. И именно тогда со всей неумолимой и беспощадной очевидностью и последней ясностью раскроется смысл слов апостола Павла о христианах: "Вы не по плоти живете, а по духу, если только Дух Божий живет в вас. Если же кто Духа Христова не имеет, тот и не Его" (Рим. 8, 9).
Статья напечатана в журнале "Православная беседа" № 1, 98.
|
